Котлета

Из котлеты стейк не получится.^[1]

Иван Иванович в недоумении посмотрел на меня.
— А? Что? Какая котлета? Какой котлете? О какой котлете?
— Да ведь ты котлету заказываешь! И вдруг хвостики...
— Коклетку-с изволили заказывать!
Иван Иванович даже вскочил с места.
— Какую «коклетку-с»? Никакой «коклетки-с». Я о деле, а он о глупостях. Пошёл прочь! Никакой «коклетки» мне не нужно. Тьфу! Только сбили. Я о горностае, а он о «коклетках»!..
— Да за что ж ты на него сердишься? Ведь ты сам же сказал.
— Ах, мало ли что человек скажет, ежели он не в себе!

Самое курьёзное, конечно, было бы поехать спросить Толстого:
— Лев Николаевич! как лучше приготовлять телячьи котлеты: жареными, в сухарях или паровые, под белым соусом?
Что он мог бы ответить?
— Голубчик! я — вегетарианец! По-моему, ни так ни этак котлет готовить не следует!
А между тем, к Толстому только и обращаются, что с вопросом:
— Как лучше приготовить котлеты?
А между тем его ответы вызывают глубокое волнение в сердцах.

Котлета оказалась на редкость сочная, в сухариках, с картошечкой, нарезанной этакими столбиками.
Я отрезал кус, мазнул горчицей и увенчал кусочком огурца.
— Я читала, что от голода шея начинает пухнуть и гнить. Отчего бы это?
— Не знаю отчего, — угрюмо промолвил я.
Мне показалось, что кусочек котлеты на вилке покраснел, распух и в нём что-то зашевелилось...
— Да... Вот вы, например, можете себе позволить здесь удовольствие съесть две или три жареных котлеты, а там даже дров нет, чтобы сварить головку ржавой селёдки...
Ах, как всё это было справедливо!.. Но котлета покоробилась, съёжилась и сделалась неаппетитной…
— Дайте счёт, — со вздохом попросил я.

Имелась в «Метрополе» и столовая. Но в ней давалось нечто совсем неудобоваримое, какие то супы в виде дурно пахнущей мутной болтушки, варёная чечевица, котлеты из картофельной шелухи… и это всё неряшливо приготовленное и почти несъедобное… Правда, помимо пайков, выдаваемых в «Метрополе», разные товарищи получали ещё и пайки по местам своих служб.^[2]

Перед последним уроком всем детям дали в первый раз их жизни по белой булке с котлетой и картофелем и рассказали, из чего делаются котлеты ― из коров. Заодно велели всем к завтрашнему дню написать сочинение о корове, кто их видел, а также о своей будущей жизни. Вечером Москва Честнова, наевшись булкой и густой котлетой, писала сочинение за общим столом, когда все подруги её уже спали и слабо горел маленький электрический свет.^[3]